ЖЗЛ в Харькове: 110 лет со дня рождения Юрия Смолича
Украинский писатель Юрий Кириллович Смолич родился 8 июля 1900 года в Умани в семье учителя. «С пяти или шести лет я решил «стать писателем», - вспоминал он, - и сразу же начал это претворять в жизнь. Выпросил купить мне толстую тетрадь и ручку с пером и сел переписывать книжки, которые мне нравились».
Свою мечту Юрий Смолич осуществил, но путь к ней был не простым. В 1918 году после окончания гимназии Юрий поступает в Киевский коммерческий институт, но уже в 1919 году бросает учебу и идет санитаром в добровольческий отряд по борьбе с тифом. Затем он был делопроизводителем Подольской районной управы Товарищества Украинского Красного Креста, а с 1921 года актером в Красноармейском театре-студии. До 1924 года пытался сделать карьеру артиста, но в результате по иронии судьбы стал инспектором театров Главполитпросвещения Наркомпроса УССР.
Писателем Юрию Смоличу суждено было стать в Харькове. 1920-1930-е годы стали своего рода ренессансом для украинской литературы, в которой в то время господствовала тенденция освоения новых жанров. Именно тогда Смолич пишет много и разнообразно: социальные, научно-фантастические и бытовые романы, повести, рассказы. В 1934 году его избирают заместителем председателя, а в 1938 году – председателем Харьковской организации СПУ). Спустя год он становится членом Союза писателей СССР, избирается депутатом Харьковского городского совета депутатов трудящихся.
Первая книга Ю.Смолича, сборник рассказов «Конец города за рынком», вышла в 1924 году, а в 1926 – первый приключенческий роман «Останній Ейджевуд», за которым последовали научно-фантастические романы «Господарство доктора Гальванеску» (1928), «Ще одна прекрасна катастрофа» и «Четверта причина» (1932), «Що було потім» (1934).
Ю.Смолич явился родоначальником научной фантастики в украинской литературе. В принципе и самый первый роман писателя («Последний Эйджевуд») можно отнести к жанру научной фантастики. В этой утопической приключенческой книге рассказывается о том, как советское правительство поручает герою-комсомольцу выкрасть у врага секретные формулы ядовитых газов. В других фантастических произведениях писателя серьезно затрагивается тема искусственного человека, присутствуют андроиды, роботы, искусственный разум, и достаточно рутинная тема научной фантастики приобретает неожиданный поворот: poботизации подвергается живой человек.
История научно-фантастического романа «Четвертая причина» необычна и сама по себе тянет на детективный роман. В начале 1930-х годов Ю.Смолич был членом одной литературной группировки под названием «Техно-творческая группа «А», в которую входили литераторы, люди искусства и инженеры. Были подготовлены полтора десятка авторских книг «Группы «А», но организация просуществовала недолго, и увидели свет только два томика.
Одни из них и был научно-фантастический роман «Четвертая причина». Книга имела максимально простое полиграфическое исполнение: мягкая обложка цвета «кофе с молоком» и на ней синяя доска, где стояли бляшки-номерки А1, А2, А3, А4… и так далее – по количеству членов организации. На обратной стороне обложки расшифровка: каждому рабочему номерку соответствовала фамилия члена «Группы «А». Юрий Смолич шел под номером А8.
Далее с этой книгой произошло следующее. По словам Юрия Смолича, он был вынужден подать заявление с просьбой книгу изъять. «Дело в том, - вспоминал писатель, - что в это время в том же издательстве («Литература и искусство») выходил какой-то альманах из отрывков различных произведений – к какой-то дате. Составителем альманаха был как раз редактор моей книги «Четвертая причина» (Клебанов). Он взял из книги один раздел для альманаха, но… забыл его потом положить обратно, в рукопись. Рукопись так и набрали, а затем напечатали без этого раздела. А раздел этот был основным, в котором раскрывалась тайна технического изобретения, о котором шла речь в романе (ультразвук), и без этого раздела повествование получалось просто бессмысленным. Книгу, по моему заявлению, изъяли – так мне по крайней мере сообщили. Но спустя несколько лет я купил эту книгу на базаре: часть тиража была все же распространена. Мне это все было досадно: роман таким образом скомпрометирован, и я даже его не переиздавал».
Наталья КОГАН
