Значение этого глупого конкурса преувеличено. Заметки LATimes о Евровидении

Китчевый музыкальный конкурс «Евровидение» должен пройти в Москве в мае этого года, пишет журналистка The Los Angeles Times Меган К. Стэк, но уже сейчас на его почве разгораются скандалы: вместо того чтобы предстать радушной столицей европейской поп-музыки, Россия напомнила о своем скрытом национализме и гомофобии.

Сперва Грузия решила направить в Москву песню с названием «We don’t wanna put in», в которой содержался плохо прикрытый намек на российского премьер-министра. В ответ на требование устроителей конкурса заменить политизированную песню Грузию заявила, что вообще не будет принимать участие. В своем письме представитель грузинского телевидения Кубанеишвили напомнил, что, к примеру, представители Израиля свободно выступали в 2007 году с песней, включавшей слова «crazy rulers», что содержало намек на Иран.

Затем, продолжает Стэк, повод для скандала дала сама Россия — её жюри решило направить на конкурс украинскую певицу Анастасию Приходько, причем часть её песни будет исполняться на украинском. В создании песни приняли также участие грузин и эстонка. В российском интернете развернулась целая волна националистического гнева.

А теперь масла в огонь подлили ещё и активисты гей-движения, заявившие о своем намерении провести гей-парад в последний день «Евровидения». Издание отмечает, что московский мэр Лужков известен своей гомофобией: в общей сложности в Москве было запрещено 155 акций гомосексуалистов, несмотря на то, что ультранационалисты и неофашисты получали официальное разрешение для проведения демонстраций.

«Значение этого глупого, китчевого поп-концерта в России и всей Восточной Европе и постсоветских странах слишком преувеличено», — говорит Артемий Троицкий, российский музыкальный критик.

И впрямь, отмечает автор статьи, если в Западной Европе к этому конкурсу относятся с улыбкой, то в России его воспринимают крайне серьезно — так, когда в прошлом году Дима Билан победил в Белграде, его прямо среди ночи поздравили Дмитрий Медведев и Владимир Путин.

ИноПресса